Он застрял в подземном переходе, и это ощущение безысходности медленно подтачивало его рассудок. Каждый раз, когда он думал, что нашёл путь наружу, коридоры снова замыкались в бесконечный лабиринт. Воздух был спёртым, пахло сыростью и металлом, а отдалённый гул поездов лишь усиливал чувство изоляции.
Его единственным шансом было заметить всё необычное вокруг — малейшие искажения в освещении, странные звуки, едва уловимые изменения в структуре стен. Он уже понял, что обычная логика здесь не работает. Нужно было следить за аномалиями, как за подсказками в сложной головоломке.
Особенно его преследовала мысль о выходе под номером восемь. Где-то в этом лабиринте он существовал, скрытый среди десятков одинаковых дверей и поворотов. Иногда ему казалось, что он видит его — то в конце длинного коридора, то за поворотом, который внезапно исчезал. Но каждый раз выход ускользал, оставляя лишь горькое разочарование.
Он шёл медленно, внимательно изучая каждую деталь. Трещина в плитке, мерцающая лампа, странный узор на стене — всё это могло быть ключом. Временами ему приходилось останавливаться, чтобы перевести дух и успокоить нарастающую панику. Мысли путались, но он заставлял себя сосредоточиться.
Порой ему чудились голоса или шаги, но, оборачиваясь, он никого не видел. Это место играло с его восприятием, проверяя его на прочность. Он понимал, что сдаться — значит навсегда остаться в этом кошмаре.
Наконец, после бесчисленных блужданий, он заметил нечто — едва заметную трещину в стене, которая pulsовала слабым светом. Это было не похоже ни на что виденное ранее. Следуя за ней, он обнаружил скрытый поворот, ведущий к неприметной двери. На ней, почти стёртая временем, была цифра восемь.
Сердце забилось чаще. Возможно, это и был выход.
